Протоиерей Анатолий Денисов, настоятель Троицкого храма в селе Прозорово Брейтовского района, благочинный Брейтовского округа, живет и служит здесь третий десяток лет. Журналистов у него побывало множество. Один только портал «Православие.ру» четыре раза писал про отца Анатолия. Потому что собеседник он замечательный. Работать с ним легко и хорошо, а гостить у него — еще лучше. В очередной раз в этом убедилась и «Рыбинская среда».
— Двенадцатый год существует Рыбинская епархия. Но вы, отец Анатолий, на этой земле трудитесь и молитесь гораздо дольше. Как выглядел прозоровский храм, когда вы только пришли сюда?
— Я приехал сюда в 1999 году. Храм был в тяжелом состоянии. Вороны летали, в алтаре дырка насквозь, в трапезной части в советские годы муку хранили… Стены были черные, как вот мой подрясник.
Меня направил сюда владыка Михей… в командировку. Но командировка для священника это что-то непонятное. Холодно относиться к храму, как станку на заводе, я не могу. Здесь же люди. А если у кого несчастье – куда они пойдут? Венчаешь, отпеваешь, крестишь – обрастаешь добрым, теплым общением. Как после этого сказать: «Я тут у вас просто в командировке был»? И владыка, глядя на все это, сказал: «Может, ты уж останешься в Прозорово?» Так, помаленьку, я стал здесь служить.
— То есть Троицкий храм первым открыли в Брейтовском районе?
— Да, и в советские годы во всем районе не было ни одного действующего храма. В других районах была хотя бы одна действовавшая церковь, куда человек мог прийти, исповедаться и причаститься. А наш район был целиком атеистический. Может быть, потому, что родом отсюда был Маслов-Варсягин[1]. Помните – «Ходоки у Ленина»?
Но район не был забыт у Бога, потому что рядом был архимандрит Павел Груздев, служивший недалеко – в Верхне-Никульском, и его здесь очень почитали. Он здесь бывал, навещал своих чад, любил ездить на кладбище, где были почитаемые им могилки.
Когда мы стали служить в Прозорово, много народу ходило в храм, очень много. Тогда владыка пожаловался главе района: «мы вам священника направили в район, а он служит в глухой деревне. Почему не в Брейтово?».- «Так ведь в Брейтово храма нет, и негде жить», — «Ну так вы посодействуйте!» И мне дали земельку там. И мы стали строить храм в Брейтово. Шесть лет строили. И потом он шесть часов горел… Но об этом уже много написано. Поэтому перескочу к сегодняшнему дню.
Тогда я был здесь на весь район один. А сейчас в моем благочинии три священника! И я так благодарен, — батюшки очень хорошие! Только я вредненький. Но у меня есть надежда, что я могу исправиться.
Если батюшка думает: «Зачем мне еще один храм в соседней деревне, у моего прихода и так денег нет», это значит, что он смотрит на церковь как на рынок. Это на рынке, когда торгуют семечками, одна бабушка может сказать другой: «Не стой рядом со мной, а то у меня будут меньше покупать». Духовная жизнь состоит не в этом. Когда я был один на весь район, я, конечно, много успевал. Только вот отпевать было неудобно: за один день пять отпеваний, и всем в двенадцать надо… И все знакомые, все почти родные… И все обижаются… А сейчас хорошо! Есть батюшка в Сутке, есть в Сить-Покровском, есть в Брейтово! И у каждого из нас много приписных часовенок и храмов.
— Сколько же их?
— Да я не считал. Прибавились церкви в Байловском, в Семеновском, в Тимонино, в Горелово, в Косково, собираемся открыть в Горинском… И все довольны! Никто не голодает, слава Богу. Если, конечно, надо много денег, то, может, тогда надо сменить место работы?
Некоторые думают, что мы приходим в епархию, там нам дают мешочек денег, мы возвращаемся и дальше служим, храмы строим… А все наоборот! Мы все существуем за счет добровольных пожертвований, и каждый приход делает взносы на существование епархии. И так получается, что мы все одна семья.
Хочу провести большую грань между сельским духовенством и городским. Вот приехал батюшка, отслужил, завел машину и уехал. Извините, а я живу в этой каше! Ходят они в храм или не ходят, но все знают, что я священник. И каждый ко мне со своим приходит. Вот недавно была бабушка. Увидела меня и кричит: «Ты знаешь, что всем старухам добавили пенсию, а мне нет! Давай, выручай меня. Ты все можешь». – «Да я-то тут причем?» — «Давай, выручай. Больше некому». И чуть не плачет. И я понял, что, значит, надо. Посадил ее в машину и повез в пенсионный фонд. Они поискали и нашли у себя ошибку. Получилось! Ну, я рад.
— Отец Анатолий, кто познакомил вас с отцом Павлом Груздевым?
— Наш правящий архиерей, а тогда – отец Николай Лихоманов. Говорят, кто хочет спастись по книжкам, тот пребывает в прелести. И наоборот – если есть у тебя перед глазами наглядный пример праведной жизни, то значит ты на правильном пути. Когда мы собирались у отца Павла – московские священники, ярославские, — он часто разговаривал с нами шуточками, но очень поучительными. Мы его спрашиваем: «Как нам жить-то?» — «Робята, сам не знаю. Вот давеча только прилег отдохнуть, вдруг стучат в окошко: «Батюшка!» — «Да чо!» — «Да чо – чо, корова телится!» Встал, пошел, залез и вытащил: бычок. А вроде не ветеринар. Только опять собрался спать, — опять «Батюшка!» — «Да чо!» — «Да Кольку – хлебника бьют!» Посмотрел на себя в зеркало – вроде не милиционер. Пошел, разнял, и мне дали. Так и вы живите – в народе». Так и живём.
Вчера у нас был день призывника. Меня каждый раз приглашают в такие дни в военкомат. И я говорю ребятам, что экзамены в жизни не заканчиваются, как это в школе происходит. Вся жизнь экзамен. И друзей мы не найдем за столом – за стопочкой. А только в экстремальной ситуации поймем, кто такой есть я сам и тот человек, который рядом со мной. Не зря царь и пророк Давид сказал: «Всяк человек ложь». (А отец Павел добавлял: «А я – в два раза»). Потому что своих способностей я сам не знаю, только Господь знает. Так что испытания, которые сейчас послал нам Господь, — необходимы! Каждому из нас необходимы, чтобы понять, кто мы есть.
Как-то в школе встречался с ребятами. Спрашиваю: «Назовите героя, хоть одного». Тянут руку: «Гарри Поттер». А кто такой Александр Невский? А Федор Ушаков? А Иван Кожедуб? – почему мы его забыли? 330 вылетов сделал, 64 вражеских самолета сбил, равных в мире ему нет – простой деревенский парень…
Весь мир удивил наш земляк Федор Федорович Ушаков, когда ходил с российскими кораблями на Средиземное море, на Ионические острова. Что такое, когда без армии и флота живет на островах народ? – Это значит, что всякий пират их завоюет. И с ними делали, что хотели: то в плен возьмут, то налогами ограбят. Самый большой остров Крит в своей истории только шесть месяцев и был самостоятельным. И вот – Ушаков. Они подумали: «Очередной бандит». А он после одиннадцати месяцев осады выгнал оттуда всех бандитов, даровал им полную независимость и конституцию и уехал…Я был в Керкире на острове Корфу. И как же мне было стыдно, когда я сел в такси – в мерседес, и таксист – в парадной форме, в белой рубашке – меня спросил: «Вас куда, к Фёдору или к Спиридону?» Спиридона-то я знал[2], а Фёдора – нет. Таксист очень удивился, потому что Федор Ушаков – главный святой на Корфу, которого почитают и неверующие.
…Вчера дошло до слез. Военкомат у нас один на два района – Некоузский и Брейтовский. Приехало человек, наверное, двадцать. С родителями. Все переживают. Положение у нас сегодня тяжелое. Смотрю – сидит какой-то курсант. Семен! Карпов! А я его крестил вот таким маленьким, а он уже заканчивает наше, Ярославское зенитно-ракетное училище. И вот он к ребятам выходит, весь при параде, и говорит: «Я, как вы, три года назад окончил школу, вы все меня знаете, а отец Анатолий меня крестил. Считаю, что очень нужно, чтобы мы себя проверили. Александру Невскому было 24 года, когда он полки водил. Так что пусть армия у вас пройдет с честью, с достоинством, с пониманием».
— Отец Анатолий, вы ведь и сами служили в армии…
— Да, служил, в Кантемировской танковой дивизии, был в Афганистане. Мама с папой с детства приобщили нас к вере, и мы никогда не стеснялись этого. Мама положила мне в карман молитву «Живый в помощи вышнего». И однажды нас, солдат, стали отправлять в Термез (Афганистан) на разгрузку большого состава. Построили, и почему-то вывели из строя меня и моего товарища, и оставили нас в части. А все уехавшие в Термез ребята погибли…
Хочу сравнить армию и духовенство. Они во многом похожи. В армии генералитет проходит все этапы зрелости. А в Церкви – духовенство. Есть и у нас такой человек, который прошел все этапы духовной зрелости – это епископ Рыбинский и Романово-Борисоглебский Вениамин. Он и разрушенные храмы восстанавливал, и по грязи ходил, и никогда не ныл. Никогда! Вот отправили меня в начале служить в Пошехонье, а там с потолка на голову сыплется штукатурка. Как служить? Помочь некому – одни старухи кругом жили. Вдруг открывается дверь – заходит отец Николай Лихоманов. Десять с лишним километров шли с матушкой Анной. И как раз тогда, когда надо помочь! И мы с ним подколотили потолок…
Так что когда какой-нибудь молодой батюшка жалуется, или бежит от трудностей, надо знать, что все их прошел наш архиерей. И всех нас он жалеет, и со всеми нами нянчится. И за всех нас молится. И заботится о нас, как отец. И спросит каждого: «Сам-то ты, батюшка, как живешь?» Я благодарен, что у нас такой архиерей, к которому можно обратиться и с горестью, и с радостью.
Так что это правильно – что 11 лет назад нас разделили на епархии. Одного митрополита на все наши заботы и приходы не хватило бы. А так – у нас свой архиерей, который приезжает и служит и в нашей глубинке.
— Отец Анатолий, расскажите, пожалуйста, о ваших родителях.
— Отец наш Денисов Никандр Алексеевич был родом из большой семьи, в которой было девять детей. Отца, деда моего, раскулачили. Никандр Алексеевич пришел с войны в 1947 году. Встретил маму – Марию Филимоновну. Он был 1916 года рождения, а мама – 1921-го. Мама осталась восьми лет сиротой. Она жила и воспитывалась у слепой совершенно тёти её Елизаветы Ивановны. После войны было очень голодно, и мама водила по миру Елизавету Ивановну. Недалеко от нашего села монахи основали небольшую общину, которую называли Коврижкой – потому что находилась она на небольшом холме: Свято-Троицкая община (Коврижка). Мама рассказывала, что это были валаамские монахи. Они устроили богадельню, и собрали там всех брошенных людей – увечных, сирот. А сами жили в землянках. И мама там жила, будучи 10-12-летней девочкой. Так она с детства увидела монашескую жизнь. Я так благодарен этим монахам, что поминаю всех их за каждой службой, — архимандрита Никиту, иеромонаха Герасима, иеромонаха Демьяна, убиенного иеромонаха Агафангела, монаха Демида, монаха Антонина, монаха Акакия, монаха Стефана. Всех их расстреляли у мамы на глазах. Он сохранила предметы из того монастыря. Мне достался большой деревянный крест, на котором была написана небольшая история монастыря.
Мама у нас была лидером в семье. Она привела папу к вере. И он был очень ревностным человеком. Каждый день утром и вечером мы вместе вставали на молитву. Папа придет с колхозного скотного двора уставший: «Пойдемте помолимся! Во имя Отца и Сына, и Святого Духа!» И мы все собирались, отрываясь каждый от своих дел.
Отец имел звание «Почетный чабан России». У него до сих пор нет равных по количеству вывода молодняка. Мама работала в колхозе. В селе Пятково Упоровского района Тюменской области, где мы жили, был храм. В 1959 году меня крестили в этом храме и сломали его. Такое было хрущёвское время…
Мы вместе встречали Пасху. Храм был далеко – в городе Ялуторовске. Большую роль в жизни нашей семьи сыграл архимандрит Севастиан Карагандинский, преподобноисповедник. В 1961 году родители поехали в Караганду к нему, и он оставил их у себя пожить на недельку. И они приехали оттуда совсем другими. Эта их встреча изменила всю нашу жизнь. Те иконки и книги, что он подарил нашим родителям, мы до сих пор храним как большую святыню.
Храм апостолов Петра и Павла в Пятково
А в 2021 году мы все, их дети, собрались вместе и построили новый храм в селе Пятково. Это была идея нашего брата – отца Адриана Денисова. Строили наши дети. Мы с сыном делали иконостас. Крышу крыли дети младшей сестры Антонины. Сын отца Василия Андрей сделал стены, пол и потолок. Там большой населенный пункт – примерно такой по количеству жителей, как весь Брейтовский район. И люди там очень обрадовались храму. Всех нас там еще помнят, хотя прошло уже больше пятидесяти лет.
Я очень ценю и родителей нашего владыки. Большое влияние на мой жизненный выбор оказал отец Николай Лихоманов – нынешний владыка Вениамин. Я часто бывал у них в гостях. Лидия Петровна и Иван Петрович Лихомановы прошли всю войну.
— Отец Анатолий, как удается вам в глубинке развиваться – открывать трапезные, богадельни, музеи… На все это нужны средства.
— Да, на все нужны средства. А у нас вот в воскресение общий доход – триста рублей. С другой стороны, вы посмотрите на спидометр моей машины и скажете: «батюшка, ты врешь». Как-то это все складывается. Ведь вот и когда мы, студенты, приезжали к отцу Павлу (Груздеву), он всегда нас кормил. И я, где начинаю служить, там сначала делаю столовую. И у нас так: кто в церкви был на службе, все потом идем в столовую. А тем более когда крестины – и родители, и крестные чаще всего в этот момент первый раз в храм приходят. Всего боятся, ничего не знают. Зову в столовую, там посидим – поговорим, Евангелие подарим. И они, уходя, спрашивают: «А можно мы завтра придем?»
Как развиваться? Когда только пришел в этот храм, то первым делом нашел известки, и тихонько-помаленьку стали приводить все в порядок. Служили молебны, литургии обязательно. И не останавливались, стали открывать храмы дальше.
Но я хочу вам тайну сказать. Мы всё думаем, что это мы. Но ведь сколько батюшек здесь служили… Например, священномученик Александр Петропавловский. Прозоровский, который здесь служил. У него пять деток было, а он прямо сказал сельскому старосте, что налоги на храм необоснованно велики. И его только за это расстреляли!
Потом здесь была пекарня, и это тоже был Промысл Божий, потому что хотя бы следили за тем, чтобы крыша не текла.
А потом все время люди помогали. Два года назад только умер Лев Владимирович, на 86-м году жизни. Он богатырь был, с большим желанием всегда помогал церкви.
Вы же знаете, что у Бога нет президентов и патриархов, а все равны. Как мы смотрим на муравейник, так и Он сверху на нас всех.
Но я очень благодарен, что у нас теперь и глава района человек верующий, и глава поселения, — всегда на службе бывает.
— Отец Анатолий, вы видите в современном молодом священстве достойную смену?
В Троицком храме села Прозорово
— У нас Господь управляет, он Пастырь добрый. Но бывает всякое. Бывает, что человека отправляют служить, а он не хочет, и у него нет аппетита литургию служить. Вот, мол, там народу нету. Никто не идет на службу. Так ты служи! Ведь тебя не владыка, а Сам Господь благословил! Как же ты боишься патриарха и епископа, а Бога не боишься. Так значит кто ты? Наемник? Мы с Галей два года одни совсем служили. И сейчас в Косково иногда ездим служить одни. И все равно Господь посылает все больше радости. Не деньги, так человек придет: «Чем помочь?» — «Только не деньгами», — говорю. – «А чем?» — «Мне надо цемент, доски». – «Хорошо! Доски привезу». И все в порядке!
С другой стороны, у нас-то вот были перед глазами наглядные примеры. Такие, как отец Наум (Байбородин) в Лавре. Я девять лет прожил там, к нему ходил. Или отец Кирилл (Павлов). Отец Павел (Груздев). А сейчас не каждый увидит…
Вот смотрю на молодого батюшку, и вспоминаю себя: не знаешь, как свести концы с концами, и храм надо ремонтировать, и на что-то жить. Но мне хочется ему сказать: «Ты пойми, что ты самый богатый. Тебе Господь всё дал. Ты только не торопись. Всё будет в свое время». – «Нет, мы, наверное, уедем. Надо поближе к городу». – «В городе тебе медом не намазано, а здесь тебя все бабушки полюбят. Согрей им чайник после службы. Попей с ними чаю. А потом спой им что-нибудь. Вон у нас батюшка Даниил Козловский как хорошо поет. Вот это батюшка! У нас же не религия печали, а религия радости! Пусть печалится тот, кто Бога не знает…»
Записала Анна Романова
(Интервью впервые опубликовано в журнале «Рыбная слобода», №29, август 2023 г ода)
[1] Михаил Маслов-Варсягин – крестьянин деревни Заручье, первый и последний председатель Брейтовского совнаркома. Брейтовская советская социалистическая республика была создана по решению местных жителей в 1917 году и упразднена в июле 1918 г., после принятия конституции РСФСР.
[2] Речь о святителе Спиридоне Тримифунтском, мощи которого покоятся на о. Корфу.